Анатомия мужских страхов
Насколько человек побеждает страх, настолько он человек
Томас Карлейль
Мужские страхи?! Что за чушь? Может ли быть такое? Само слово «мужчина» ассоциируется у нас с отвагой и бесстрашием. Бояться – удел слабых женщин. Общество чуть ли не с пеленок навязывает мужчине образ «победителя». И в этом образе нет места нерешительности и сомнениям. «Только вперед! Не стоит жить, если ты слаб и немощен».
Недаром у древних народов считалось почетным найти смерть на поле брани с оружием в руках, а в своей постели – от старости. То есть страх потерять «образ мужчины» сильнее страха смерти.
Современному мужчине сложно признаться себе, что он не просто живет, а все время пытается соответствовать стереотипу навязанным обществом. Поэтому постоянно приходится драться (в прямом и переносном смысле слова). Мысль о поражении невыносима, компромисс невозможен ни при каких условиях.
Что же остается делать мужчине, который в силу субъективных и объективных причин не соответствует образу? Пуля в лоб или вечный страх, что окружающие уличат его в слабости?
Парадоксально, но этим страхом можно объяснить наличие огромного количества барьеров, которые мужчина выстраивает между собой и миром.
Эдуард С., 56 лет, женат, двое детей, работает риэлтором в одной из ведущих компаний недвижимости. Обратился в "IsraClinic" с жалобами на повышенную утомляемость, головокружение, приступы тревоги и пониженное настроение. До этого в течение четырех лет с переменным успехом лечился медикаментозно, прошел курс CBT (когнитивно-поведенческой терапии). Последний год из-за боязни панических атак перестал водить машину, из дома выходил только на работу.
Эдуард приехал с семьей в Израиль в 1994 году из небольшого российского городка, где работал главным инженером одного из крупных строительных трестов. Жена занималась домашним хозяйством. Должность главного инженера треста в небольшом городке позволяла Эдуард ощущать себя одним из «отцов города». Власть и деньги делали его желанным мужчиной для многих женщин. Жена догадывалась об изменах мужа, но предпочитала смотреть на все сквозь пальцы. «Семья – это святое. Детям нужен отец», – говорила она.
В Израиле карьера у Эдуард не сложилась. «Почему-то» не предложили быть сразу главным инженером. Поработал на стройке два года – надорвал спину. Приобретать новую специальность не хотелось. Родственники «по блату» устроили на нынешнею работу.
Поначалу работа даже нравилась – не очень пыльная, времени свободного много, правда, платили самый минимум. А однажды он увидел своего бывшего подчиненного: гладкий, вальяжный, владелец сети овощных магазинов. Стало мучительно стыдно за себя, за свою работу, свой статус. «Горбачусь я тут за гроши, а мальчишка, который был у меня на побегушках, живет как король. А что я? Ни уважения, ни денег. Жена зарабатывает втрое больше меня. Дети с моим мнением не считаются. Да и кто я сейчас? Никто», – причитал он.
Такое происходит с мужчинами довольно часто. Врачи других специальностей часто лечат последствия – ранние инсульты, инфаркты, гипертонические кризы… И далеко не все мужчины находят в себе мужество обратиться за профессиональной помощью, предпочитая мучить себя и своих близких.
Нам удалось помочь и даже в какой-то степени решить проблемы Эдуарда. Отступила депрессия, ушла тревога, солнце стало светить немного ярче, и оказалось, что ситуация далеко не безнадежна, что жизнь словно сама предлагает несколько выходов, только в прежнем своем состоянии Эдуард был просто не в состоянии их увидеть.
В США и Западной Европе считается нормальным, если человек с такими проблемами обращается к специалисту. Советское воспитание часто мешает понять, что душевный кризис – это не значит, что человек «дурью мается», что советами «взять себя в руки» никому не поможешь, что мужчина – не сверхчеловек, способный одним усилием воли выйти из тупика, в который жизнь может загнать каждого.
Справиться с проблемой можно. Нужно только решить, что «дальше так жить нельзя», и обратиться к нам, чтобы вы нашли дорогу… к себе. Это далеко не так просто, как кому-то кажется со стороны…